О картине

Маточкин Е.П. Ожидание Пришествия. Серия "Мессия" / Рерих: Пророчества / В.П. Князева, И.Н. Кузнецова, Е.П. Маточкин. Самара: Издательский дом "Агни", 2004.
Серия "Мессия" (1923), пожалуй, самая сокровенная и загадочная в творчестве художника. Малоизвестно, как она создавалась, какие полотна должны были войти в нее. Есть лишь сведения, что перед отъездом из Америки Рерих хотел непременно написать три картины. Зинаида Григорьевна Фосдик отмечает в своем дневнике от 7 января 1923 года: художник "решил, что на одной картине напишет мост и сияние, идущее по другую сторону моста, и людей, повергшихся ниц перед мостом"1. Состоялось ли рождение третьей картины, остается неясным. Традиционно же с серией "Мессия" связывают только два произведения: "Легенда" и "Чудо". На обоих явно лежит печать сильных и незабываемых впечатлений Рериха от грандиозного Большого Каньона и чистого спокойствия космоса в Аризоне. Эта земная и неземная красота и задала совершенно неповторимую интонацию картинам мастера, возводя изображаемое в ранг уникального явления.
Картина "Легенда", по-видимому, навеяна пророчеством евангелиста Луки, предрекавшего "великие знамения с неба" и явление "Сына Человеческого, грядущего на облаке с силою и славою великою" (Лк. 21:11, 27). Художник развертывает перед зрителем широкую панораму знойной пустыни с чахлыми кактусами. Неподалеку расположилось пуэбло без признаков растительности. Подобное поселение можно представить и где-то в Древнем Египте, и в Перу, и в Тибете, а может быть, и на легендарном континенте Платона, ведь именно такие прямоугольные строения изобразил позднее Рерих на картине "Гибель Атлантиды" (1928-1930). Далее пейзаж вообще теряет какую-либо географическую определенность. Видятся то ли строгие гребни хребтов, то ли абрис Великой китайской стены. А высокие вершины чем-то похожи и на Алтай, и на Гималаи.
На переднем плане художник изобразил человека со свитком в руках, надо полагать, пророка, который должен предшествовать явлению Мессии и приготовить путь грядущему Избавителю (Малах. 4:5-6). Этот персонаж в старославянской одежде более всего похож, пожалуй, на поморянина. Он явно пришел из другого мира - ярко-зеленого и сочного, который начинается за далекой горной грядой на горизонте. Даже небо там как изумрудное море, окаймленное зелеными берегами. Этой небесной влаги - символа духовной благодати - давно ждут иссохшая земля и живущие на ней люди.
...В урочный час, когда только-только подсветились тучи и еще горит Венера, начало исполняться записанное в свитке пророчество. На небе зажглось необычное сияние - то свершилось предуказанное в Третьей книге Сивиллы явление: "Вспыхнет звезда на Заходе - она наречется кометой - вестницей станет она сражений, голода, смерти, гибели славных вождей и прочих людей знаменитых" (III. 334-335). Конец хвоста кометы, как длинный изогнутый меч, указывает на свиток, который читает пророк. Он кажется стоящим высоко над миром - будто приобщенный к откровениям небес, а его голова - на уровне высших сфер. Сами же небеса, написанные словно сверху, обрели привычные земные очертания. Так переплелось горнее и дольнее.
В этот миг преображения среди эфемерных облачных образований показался могучий Всадник. У него богатырская осанка, надежный щит и верный белый конь. Его фигура на фоне темной тучи выглядит поистине громадной, ей тесно в рамках картины. Рерих гиперболизирует здесь известный образ, который ввел в мировую живопись Мантенья. У ренессансного мастера облачный скакун - это малозаметное изображение рядом со Святым мучеником Себастьяном, быть может, некий намек на апокалипсическо го всадника2. У Рериха же небесный Воитель становится главным героем полотна. В сравнении с прозрачной, трепетной живописью небес, далью пус тыни и фигурой благовестника на переднем плане Всадник и конь написаны более плотно. Создается ощущение, что рождающая их аморфная масса сгущается до вещественной материальности. Они заполнили собой полнеба, их формы монументальны. Вдали виднеются тяжелые облака - вероятно, это следующие за Мессией помощники. Ведь сказано же в Книге Ездры, что посланник Божий выступит внезапно в сопровождении богатырей, как "крепкий муж с воинством небесным" (3 Езд. 13:3). Космически огромным, в виде хвоста кометы предстает ярко сверкающий, распростершийся над планетой меч. "На белом коне Всадник Великий, и комета как меч Света в деснице Его"3, - провозглашает рериховский пророк. Грозным оружием Вышний оттесняет тьму. Об этом и гласит легенда - о сужденной победе Мессии, который установит Царство Божие на земле.
Следует отметить, что мессианское царство у ветхозаветных прорицателей предстает как духовно-нравств енное, а отнюдь не как политически организованная всемирная монархия. И сам Мессия скорее не земной владыка, а духовный наставник, ведущий народ по пути нравственного совершенствован ия4. Звезда же, воссиявшая на небе, символизирует свет принесенного Им нового учения, которое люди примут в радости и будут "почерпать воду из источников спасения" (Ис. 12:3). Об этом говорится также и в Заветах двенадцати Патриархов: "И взойдет на небесах звезда Его, словно царская, свет знания несущая, словно свет солнца, и возвеличится во вселенной" (Зав. Лев. 18:3). Введение закона, "который подобен огню", уничтожит зло и установит Божественную справедливость. Да и сам Мессия огнеподобен - так свидетельствует Третья книга Ездры: "Из уст Его будет исходить как бы дуновение огня и дыхание пламени" (3 Езд. 13:10, 38). Он будет переплавлять и очищать все народы: "как серебро и золото, будет для них как огонь..." (Малах. 3:2). Этот огненный образ Спасителя Рерих воплотил во втором полотне серии - "Чудо. Явление Мессии".


1 Фосдик З.Г. Мои Учителя. Встречи с Рерихами. (По страницам дневника: 1922-1934). М.: Сфера, 1998. С. 149.

2 Камезаска Э. Мантенья. М.: Слово, 1996. С. 24.

3 Рерих Н.К. Твердыня пламенная. С.193.

4 Смирнов А.В. Мессианские ожидания и верования иудеев около времени Рождества Христова. С. 416.